Добыча нефти. Архивное фото
МОСКВА, 29 июн — РИА Новости. США, продвигая среди стран «большой семерки» идею лимита цен на нефть из России, вероятно, хотят добиться общего снижения мировых котировок перед выборами, однако такая реакция рынка не вполне очевидна и подрывает его надежность, прокомментировал РИА Новости заместитель главного директора по энергонаправлению Института энергетики и финансов (ИЭФ) Алексей Белогорьев.
Страны Запада в попытках ограничить доходы России от экспорта нефти и газа в рамках формата «большой семерки» начали обсуждать идею ввода лимита цен на российское сырье. Ее инициаторами изначально выступили Соединенные Штаты.
«По замыслу США, вероятно, введение предельных, то есть существенно ниже рыночных, цен для 13% мирового экспорта нефти должно привести к общему падению цен на мировом рынке (а именно это сейчас, в преддверии ноябрьских выборов в конгресс, больше всего заботит администрацию американского президента Джо Байдена). Однако экономически это не вполне очевидно», — предполагает Белогорьев.
Эксперт подчеркивает, что реакция рынка может быть ровно противоположной, как было в последние месяцы. Несмотря на беспрецедентные (30-35 долларов) скидки на российские сорта нефти, мировые котировки выросли, покрыв величину дисконта, и не показывают пока явных тенденций к снижению.
«При этом в долгосрочной перспективе подобные политические новации создают опасные прецеденты, подрывая уверенность всех нефтеимпортеров в надежности международной торговли и ее рыночном характере», — добавляет он.
ПРОВАЛ ПЕРВЫХ ПОПЫТОК
Инициатива ввода лимита цен стала по сути продолжением попыток Запада ограничить доходы России от экспорта нефти и газа. Сделать это пока не удалось ни путем ввода эмбарго на нефть, в том числе всем Евросоюзом на морские перевозки, ни добровольными отказами иностранных компаний.
«США и Канада, а вслед за ними и ЕС, пошли по весьма странному пути: введению эмбарго для поставок на собственные рынки. Это отнюдь не безболезненная для России мера, особенно в части экспорта нефтепродуктов, но в условиях глобального рынка она привела, во-первых, к заметному росту мировых цен на нефть и прочие энергоресурсы, а во-вторых обеспечила фактическое субсидирование экономик Индии и Китая, которые получили доступ к демпинговым поставкам из России», — отмечает он.
В итоге перенаправление российского экспорта, альтернативные схемы поставок и «санкционная премия» в нефтяных котировках позволяют России даже при продажах с дисконтом обеспечивать доходы бюджета.
Еще одним непредвиденным обстоятельством для Запада стал тот факт, что мировое предложение нефти проявило завидную неэластичность к растущим ценам. В том числе и в самих США, где публичные сланцевые компании не бросились бурить новые скважины, также говорит Белогорьев.
«Единственное, что как-то балансирует рынок в этом году – это снижение темпов роста потребления: оно как раз отреагировало на рост цен быстро и довольно сильно (июньские прогнозы предполагают рост мирового спроса в 2022 году на 1,8-2,5 миллиона баррелей в сутки против 3,3-3,6 миллиона баррелей, ожидавшихся в январе)», — подчеркивает он.
При этом, в отличие от европейских политиков, в администрации США изначально выражали сомнения в целесообразности введения эмбарго на российскую нефть со стороны Евросоюза, подчеркивает Белогорьев. Он считает, что концепция предельных цен по сути является попыткой дезавуировать так называемый шестой пакет европейских санкций, дать возможность ЕС отказаться от исполнения собственных обещаний, сохранив лицо.
СОМНИТЕЛЬНОЕ НОВОЕ НАСТУПЛЕНИЕ
В новой попытке Запада сдержать доходы России от продажи нефти также есть ряд неизвестных, говорит эксперт. Речь идет о непредсказуемости ответной реакции России, а также других поставщиков, прежде всего, стран ОПЕК, которых США до сих пор не смогли склонить к отступлению от союза с российскими нефтедобытчиками и сделки ОПЕК+.
Во многом именно поэтому США до сих пор не применяют в полной мере к России и свое самое сильное «оружие» – угрозу вторичных санкций, а именно потери доступа к американскому финрынку и соответственно глобальным долларовым расчетам для компаний из третьих стран, считает Белогорьев.
«Во-первых, США, при всей своей воинственности, стараются, на мой взгляд, в отличие от ЕС сдерживать дальнейшую эскалацию конфликта с Россией, а введение вторичных санкций – это резкое обострение с непредсказуемой ответной реакцией. Во-вторых, Россия занимает слишком большое место в международной торговле углеводородами: 12,8% сырой нефти, 11,5% нефтепродуктов и 19,8% природного газа в 2021 году», — предполагает он.
Белогорьев отмечает, что изъять такую огромную часть предложения с рынка, который и без того балансирует на грани хронического дефицита, значит не только дальше раскачивать цены, но и вернуться к ситуации почти что 1970-х годов, когда спрос физически невозможно удовлетворить.
«Строго говоря, США даже без участия ЕС и Великобритании (а с их участием тем более) обладают возможностью принудить большинство стран и тем более крупнейшие международные транспортные и страховые компании отказаться от участия в поставках российских углеводородов, если они не отвечают каким-то требованиям, в частности, предельным поставочным ценам. Но в этом уравнении есть неизвестные», — говорит он.
Можно также ожидать достаточно острого сопротивления установке лимита цен со стороны крупных развивающихся стран, совсем не заинтересованных в деглобализации и подрыве основ нефтяного рынка, заключает эксперт.
